22 августа 1942 года, когда Николая Чичкина призвали в
армию, ему было 17 лет Нас, человек 100, отправили пароходом в
Казань. Потом мы ехали на поезде
до станции Сурок. Здесь было
четыре учебных полка, в которых обучали
солдат, а потом отправляли
на фронт. Я попал на Южный фронт. Нас, 1600 солдат, посадили на
поезд и повезли в Воронежскую область.
А там уже
были следы от
бомбежек немецких самолетов. Нас высадили из поезда и пешком отправили в лес.
Мы шли 5 дней, пока не
дошли до деревни
Истребка. Я воевал в 13-й дивизии, 39-м полку в 1-й батарее. Командиром батареи
был Исаков, участник Сталинградской битвы, который чудом
выжил. Он рассказывал, что 12
дней лежал в
болоте, так как не было другого места, и вся
кожа у него была поражена. Командир роты Сафронов тоже
воевал под Сталинградом. Оба эти командира были
очень опытными офицерами. С Урала привезли
около 100 сержантов, и нас стали обучать, готовить к
фронту. Вскоре мы отправились маршем,
шли только ночью, в
направлении Курской дуги и через 4
дня оказались на высоте под
городом Старый Оскол и заняли там оборону. Но, видимо,
очень трудными были
все эти переходы и подготовка, и мой организм не
выдержал: отказала нога, заболела печень. Меня отправили в
госпиталь в Старом Осколе. Это был
июнь 1943 года. Тут начались постоянные бомбежки. Раненые, кто
мог, убегали из госпиталя за 500 м к замаскированным палаткам. Потом меня
перевели в другой
госпиталь, где я пролежал еще три недели. Врачи
еще хотели меня
подержать в госпитале, но я
отказался и попросился на фронт. Меня
отправили на пересыльный пункт. Это была середина
августа. Нас, меня и других
солдат, подняли в 12 часов ночи и
приказали явиться в штаб полка. Посадили в машины и в 5 км от фронта выдали
оружие: автоматы, 2 ручных пулемета. Приехали мы на
передовую. Это был 290-й полк,
который воевал на
Харьковском направлении. Место
было открытое, а лопат не было, но окапываться-то надо было. У
меня в вещмешке была пустая
консервная банка, я заострил края
и этой банкой убирал землю. В 7 часов утра
появились два немецких
танка. От моего окопа
танк был в 30
метрах. В бою меня оглушило
на левое ухо, но я оставался в строю, огонь противника
не давал высунуться.
Вскоре танки ушли. Ко мне в окоп
пришел связной и вдруг в 200
метрах от нас солдат подняли в атаку, я и говорю
связному, что сейчас нас тоже поднимут. А связной отвечает, что
нас не поднимут, так как те солдаты
были из штрафного батальона.
Успеха от атаки никто не ждал. Немцы открыли
ураганный огонь, и для
этого батальона это был последний бой. 10 сентября
немцы отступили. Наша 1-я
рота из 130 бойцов тронулась в путь, а
дорога, по которой мы
должны были идти, была заминирована
немцами. Наш новый
ротный об этом ничего не знал. Вперед пустили две повозки
со снарядами, сзади шла
пехота. Обе повозки
взорвались, и обоих, кто правил ими,
убило. Стали искать другую
дорогу. Командир роты назначил меня
подносчиком к станковому
пулемету, дал два магазина патрон, две
ленты. Прошли три километра и не заметили, что противник занял
новую позицию. Он осветил
нас ракетами и обстрелял трассирующими пулями. Но
вскоре прекратил огонь, и мы
ночью стали копать
окопы, чтобы замаскироваться.
Командир расчета приказал мне вырыть ров
метром в
длину и полметра в ширину и сказал, что
сам придет ко мне. Однако
пришел автоматчик, который не
захотел сам окапываться. В 4 утра немцы пошли на нас в атаку на бронемашинах и
танках. Они вклинились в нашу оборону и за полчаса почти всех перебили.
Автоматчик из моего окопа поднялся, и
пулеметная очередь пробила ему голову -
он свалился прямо мне на колени. Меня
самого ранило в
руку. И в то время, как я начал перевязывать автоматчика, к окопу подошел немец,
позвал меня «Рус!»
и повел к бронемашине. В плен взяли 18 солдат. Нас
посадили в машины и увезли на Полтаву. Из Полтавы повезли дальше.
Ехали 9
суток без еды и питья. На
станциях спускали из окошка на обмотках котелки, и ребятишки нам
приносили воду. 15 декабря
мы оказались в Польше в концлагере.
22 января 1945
года наши войска нас освободили. Я еще воевал в Польше,
Восточной Германии и вернулся домой только 28 ноября 1945
года. В деревне я
сегодня единственный ветеран. Мне
построили кирпичный дом. Сейчас
моя супруга сильно болеет, и по дому мне все приходится делать самому. У
меня 44 года рабочего стажа. Только в
животноводстве я проработал 38 лет.
Я перенес три операции - война дает о себе знать. Она
никогда не выходит
у меня из головы, и я часто вспоминаю военные дороги,
по которым мне
пришлось пройти. Николай ЧИЧКИН. Рыбно-Слободский р-он
|