 Статья 11 из Доклада Уполномоченного по правам человека в
Российской Федерации за 2011 год Право на социальное обеспечение, входящее в группу социальных прав,
по-прежнему остается одним из наиболее востребованных конституционных прав в
сегодняшней России. Так, наверное, будет всегда, ибо в отличие от многих других
прав, для обеспечения которых зачастую достаточно невмешательства государства в
дела граждан, реализация права на социальное обеспечение требует от государства
позитивных и затратных действий.
Между тем возможности государства не
безграничны, в зависимости от объективных обстоятельств - экономических,
демографических и других - они могут как увеличиваться, так и сокращаться.
Именно в силу этого реализация права на социальное обеспечение - вопрос не
только оптимальной организации соответствующей государственной политики, но
также и ее транспарентности. Иными словами, нуждающиеся в особой заботе
государства граждане должны эту политику понимать, должны верить в ее
справедливость и честность. Дефицит средств и возможностей государства - порой
неизбежен и простителен. Но дефицит внимания государства к правам всех
социально уязвимых категорий граждан, дефицит уважения к их чести и достоинству
- недопустим.
К сожалению, многие из поступающих к Уполномоченному жалоб
на нарушение права на социальное обеспечение содержат примеры бездушного, а
иногда просто хамского отношения должностных лиц к беспомощным, целиком
зависящим от них людям.
Вапреле отчетного года к Уполномоченному обратилась
гражданка К., преклонного возраста, проживающая в учреждении социального
обслуживания с. Леуза Кигинского района Республики Башкортостан. Заявительница
горько сетовала не только на плохие условия проживания, но также на постоянные
оскорбления, угрозы и даже рукоприкладство со стороны сотрудников учреждения,
на унижение ее человеческого достоинства. По этому поводу К. неоднократно, но,
увы, безрезультатно обращалась как в органы местного самоуправления и
исполнительной власти республики, так и в правоохранительные органы.
Со своей стороны, Уполномоченный обратился к Прокурору
Республики Башкортостан с просьбой проверить изложенные в жалобе К.
обстоятельства и в случае их подтверждения принять должные меры прокурорского
реагирования.
В июне отчетного года из республиканской прокуратуры пришел
ответ, из которого следовало, что проведенная проверка выявила в учреждении,
где жила К., многочисленные факты нарушений санитарно-эпидемиологического
законодательства, в связи с чем в отношении заведующего стационарным отделением
указанного учреждения было возбуждено административное дело по ст. 6.4 КоАП РФ,
а в адрес директора самого учреждения внесено представление об устранении
нарушений и привлечении виновных в них лиц к дисциплинарной ответственности.
Кроме того, прокурором Кигинского района республики в связи
с неполнотой проведенных доследственных проверок были отменены процессуальные
решения об отказе в возбуждении уголовного дела по заявлению К. о привлечении к
уголовной ответственности медицинской сестры за причинение заявительнице
телесных повреждений, нанесение ей оскорблений и о нарушениях при выплате ей
пенсии. Проведение дополнительных доследственных проверок заявления К. и
принятые по их результатам процессуальные решения были взяты на контроль
прокуратурой Республики Башкортостан.
Также в апреле отчетного года к Уполномоченному поступило
коллективное обращение граждан из Саранского пансионата ветеранов войны и труда
Республики Мордовия. Заявители жаловались на безобразные условия проживания в
пансионате.
Обращение ветеранов было направлено Уполномоченным на
проверку Прокурору Республики Мордовия. И в этом случае проверка выявила факты
многочисленных нарушений положений нормативных документов и регламентов. По
результатам проверки прокурором Пролетарского района г.Саранска директору этого
учреждения внесено представление об устранении нарушений.
Два приведенных выше примера имеют между собой много общего.
Во-первых, в обоих случаях выявленные проверками нарушения возникли не столько
в связи с нехваткой финансовых средств, сколько по причине халатного отношения
должностных лиц к своим обязанностям. Во-вторых, в обоих случаях действия
органов прокуратуры оказались оперативными и эффективными. В-третьих, эти
действия прокуратуры были предприняты только после обращения Уполномоченного.
Приходится предположить, что в обычном режиме органы прокуратуры обеих
республик не уделяют должного внимания положению дел в учреждениях социального
обслуживания населения.
Проблема дефицита внимания компетентных государственных
органов к защите права граждан на социальное обеспечение многогранна.
Из сообщений средств массовой информации
Уполномоченный узнал о том, что в г.Санкт-Петербурге администрация
метрополитена фактически запретила инвалидам-колясочникам пользоваться этим
видом транспорта. Чем, естественно, нарушила их права, установленные ст. 15
Федерального закона от 24.11.1995 года №181-ФЗ «О социальной защите инвалидов в
Российской Федерации» и постановлением Правительства Санкт-Петербурга от
21.10.2008 года №1269 «О мерах по созданию инвалидам условий для
беспрепятственного доступа к объектам социальной инфраструктуры и
беспрепятственного пользования транспортом».
Реагируя на этот странный сигнал, Уполномоченный в июне
отчетного года обратился к прокурору Санкт-Петербургского метрополитена и
вице-губернатору г.Санкт-Петербурга с предложением о проведении проверки
опубликованных в СМИ сообщений и о принятии мер по устранению нарушений, если
таковые выявятся.
По обращению Уполномоченного прокурор внес представление
руководителю метрополитена об устранении нарушений и о выполнении требований
Федерального закона «О социальной защите инвалидов в Российской Федерации».
Более того, с работниками ГУП «Петербургский метрополитен»
будут отныне проводить регулярный инструктаж о необходимости оказания помощи
людям с ограниченными возможностями.
«Российская газета» №5443
(67) от 31 марта 2011 года сообщила о
проблемах с обеспечением инвалидов, проживающих в Республике Татарстан,
техническими средствами реабилитации (протезно-ортопедическими изделиями),
предусмотренными их индивидуальными программами реабилитации.
Изучив приведенную в газете информацию, Уполномоченный
обратился к Прокурору Республики Татарстан и к Президенту Республики Татарстан
с просьбой о проверке, во-первых, исполнения законодательства о заключении
контрактов на оказание услуг по обеспечению инвалидов техническими средствами
реабилитации, а во-вторых - законности решений республиканского Министерства
труда, занятости и социальной защиты по этому вопросу. При выявлении нарушений
Уполномоченный просил принять меры к их устранению.
В августе отчетного года к Уполномоченному из
республиканской прокуратуры поступил ответ, из которого следовало, что в связи
с выявленными нарушениями прав инвалидов Министру труда, занятости и социальной
защиты Республики Татарстан внесено представление об их устранении.
В обеих описанных ситуациях органам прокуратуры не
потребовалось чрезмерных усилий для выявления нарушений действующего
федерального законодательства, а органы исполнительной власти при минимальных
затратах средств и внимания смогли эти нарушения устранить. Жаль только, что
для этого потребовалось вмешательство Уполномоченного, а сообщений в СМИ, в том
числе даже в официальном издании федерального правительства, напротив,
оказалось совершенно недостаточно. Как не вспомнить в этой связи добрым словом
ушедшие советские времена, когда критические выступления в печати обычно
становились объектом проверки без лишних понуканий из центра. В те времена,
если кто забыл, в газетах существовали даже рубрики типа «Газета выступила. Что
сделано?». В наши дни такие рубрики, к сожалению, лишены смысла.
Еще с 2008 года гражданин М.
обращался в разные инстанции с
жалобами на нарушение его права на получение мер социальной поддержки,
предусмотренных для инвалидов Великой Отечественной войны. В части обеспечения
его автотранспортным средством в соответствии с Указом Президента Российской Федерации от 06.05.2008 года
№685 «О некоторых мерах социальной поддержки инвалидов», изданным в связи с
празднованием 63-й годовщины Победы в Великой Отечественной войне 1941-1945
годов. (Этот Указ предполагал лишь единовременное обеспечение автотранспортом
инвалидов, состоявших на учете в органах социальной защиты населения субъектов
Российской Федерации на 1 января 2005 года.)
По этому же вопросу в мае 2011 года М. обратился к
Уполномоченному.
Грозненским районным судом Чеченской Республики еще 29
августа 2008 года было вынесено решение, установившее факт постановки М. с 14
марта 1987 года на учет на получение спецавтотранспорта. Исполнительное
производство по указанному решению, вступившему в законную силу, до настоящего
времени не окончено: должником выступает Министерство труда, занятости и
социального развития Чеченской Республики.
Однако, по мнению этого органа, исполнение решения суда в
части обеспечения М. легковым автомобилем невозможно в связи с изменениями
законодательства, предусмотренными Федеральным законом от 22.08.2004 года
№122-ФЗ, известным как закон о замене льгот ежемесячными денежными
компенсациями.
Не согласившись с позицией республиканского министерства,
Уполномоченный в мае отчетного года обратился лично к главе Чеченской
Республики. Ответ на это обращение федерального Уполномоченного получен не был.
Правда, в августе отчетного года сам заявитель М. переслал Уполномоченному
письмо, полученное из министерства, в котором инвалиду вновь сообщали о
невозможности его обеспечения спецавтотранспортом. Письмо республиканского
министерства фактически исходит из необходимости перерегистрации (или новой
регистрации) инвалида, зарегистрированного в этом качестве еще в 1987 году.
Упомянутое выше решение Грозненского районного суда от
29.08.2008 года обжаловано не было и через десять дней, то есть 8 сентября того
же года вступило в законную силу. Постановлением Правительства Российской
Федерации от 12.09.2008 года № 670 списки очередников на получение
спецавтотранспорта подлежали представлению в Минздравсоцразвития России к 5
октября 2008 года. Таким образом, у республиканского министерства было чуть
меньше месяца для того, чтобы внести М. в эти списки. По неизвестным причинам
сделано этого не было, и заявитель пострадал от бездействия государственного
органа. В принципе ничего, видимо, не мешало органам государственной власти
Чеченской Республики исправить свою ошибку и найти возможность предоставить М.
положенный ему автомобиль. Коль скоро в республике находятся средства на оплату
дорогих автомобилей, которые принято дарить футболистам и другим заметным
людям, приобрести простенький автомобиль для инвалида было бы, наверное,
несложно. Но на нем решили сэкономить.
Таким образом, «в сухом остатке» имеется факт игнорирования
республиканским органом исполнительной власти вступившего в законную силу
решения Грозненского районного суда, подтвердившего, что еще в 1987 году М. был
поставлен на учет для получения спецавтотранспорта. На всю эту переписку ушло
три года, а решения вопроса как не было, так и нет.
В связи с изложенным, Уполномоченный в ноябре отчетного года
был вынужден обратиться к Прокурору Чеченской Республики с просьбой о принятии
мер прокурорского реагирования в целях восстановления прав заявителя,
нарушенных в результате бездействия Министерства труда, занятости и социального
развития Чеченской Республики.
Всвоих ежегодных докладах
Уполномоченный не раз об-
ращался к проблеме защиты
права лиц, находящихся на иждивении граждан, застрахованных от несчастных
случаев на производстве и профессиональных заболеваний, на получение страховых
выплат после смерти последних. При этом Уполномоченный исходил из того, что позиция
органов правосудия и Фонда социального страхования Российской Федерации по
указанной проблеме основывалась на неверном применении п. 2 ст. 7 Федерального
закона от 24.07.1998 года №125-ФЗ «Об обязательном социальном страховании от
несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний». В связи с
таким выводом Уполномоченный неоднократно обращался к Председателю Верховного
суда Российской Федерации с предложением об обобщении судебной практики и
направлении судам разъяснений о правильном применении указанной нормы.
Вотчетном году было принято постановление Пленума
Верховного суда Российской Федерации от 10.03.2011 года №2 «О применении судами
законодательства об обязательном социальном страховании от несчастных случаев
на производстве и профессиональных заболеваний», установившее, что смерть
застрахованного, наступившая как в результате несчастного случая на
производстве, так и вследствие профессионального заболевания, является
основанием для возникновения у его иждивенцев права на получение страховых
выплат, если страховое обеспечение предоставлялось при жизни самому
застрахованному.
С учетом наличия вынесенных ранее в противоречии с указанной
позицией многочисленных судебных решений они должны, очевидно, подлежать
отмене. Однако в большинстве случаев оказывается невозможным обжаловать
вступившие в законную силу судебные решения, так как установленные законом
процессуальные сроки на обращение в суд надзорной инстанции истекли.
Единственной возможностью защиты прав граждан в сложившейся ситуации является
пересмотр судебных решений по вновь открывшимся обстоятельствам.
Вместе с тем в перечне оснований для пересмотра судебных
решений по вновь открывшимся обстоятельствам отсутствует такое основание, как
изменение судебной практики применения правовой нормы постановлением Пленума
Верховного суда Российской Федерации. Поэтому суды отказывают в пересмотре по
вновь открывшимся обстоятельствам ранее вынесенных и вступивших в законную силу
судебных решений.
По мнению Уполномоченного, отсутствие в настоящее время
необходимого правового регулирования не может служить основанием для умаления
права граждан на судебную защиту и социальное обеспечение.
Учитывая социальную важность изложенной проблемы и
необходимость защиты прав граждан, Уполномоченный вновь обратился к
Председателю Верховного суда Российской Федерации с предложением рассмотреть
вопрос о направлении судам общей юрисдикции разъяснений о порядке пересмотра
таких судебных решений по вновь открывшимся обстоятельствам.
Как следует из поступившего ответа, позиция Уполномоченного
заслуживает внимания. В этой связи изучается возможность разрешения затронутого
вопроса в рамках разработки проекта соответствующих дополнений в указанное выше
Постановление Пленума Верховного суда Российской Федерации.
Анализ жалоб граждан, являющихся получателями платежей по
договорам пожизненного содержания с иждивением или пожизненной ренты,
свидетельствует о нарушениях их социальных прав ненадлежащим правовым
регулированием порядка исчисления платежей по названным гражданско-правовым
обязательствам.
Согласно постановлению Конституционного суда Российской
Федерации от 27.11.2008 года №11-П, положения ч. 2 ст. 5 Федерального закона от
19.06.2000 года №82-ФЗ «О минимальном размере оплаты труда» признаны не
соответствующими Конституции России, поскольку предусмотренные ими платежи,
выплачиваемые получателям по указанным гражданско-правовым договорам в размере
83 рублей 49 копеек (с 1 июля по 31 декабря 2000 года) и 100 рублей (с 1 января
2001 года), не обеспечивают достойного существования. В связи с этим
Конституционный суд постановил, что названная правовая норма утрачивает силу с
момента введения в действие нового правового регулирования, которое должно было
быть принято в первоочередном порядке не позднее 1 июля 2009 года.
Соответствующий законопроект был подготовлен Правительством
Российской Федерации и направлен в Государственную Думу лишь 14 октября 2010
года. 25 февраля 2011 года законопроект был принят в первом чтении.
Федеральный закон №363-ФЗ «О внесении изменений в отдельные
законодательные акты Российской Федерации» был принят 30 ноября 2011 года.
Теперь получателям платежей по упомянутым договорам, независимо от даты их
заключения, гарантирован размер платежей, который должен быть не менее
установленной в соответствии с законом величины прожиточного минимума.
Вотчетном году к Уполномо-
ченному продолжали поступать
обращения общественных объединений инвалидов с настойчивой просьбой
способствовать ускорению ратификации нашей страной Конвенции о правах
инвалидов, а также подписания и ратификации Факультативного протокола к ней.
Принятие Россией международных обязательств и стандартов, предусмотренных
Конвенцией, позволит включить их в национальное законодательство, обеспечить
меры по устранению дискриминации инвалидов, обеспечению их доступа к услугам,
товарам и объектам.
Начиная с 2007 года Уполномоченный неоднократно обращался к
субъектам права законодательной инициативы с просьбой ускорить подписание и
инициировать ратификацию Россией не только Конвенции о правах инвалидов, но и
Факультативного протокола к ней (Конвенция была подписана нашей страной 24
сентября 2008 года). В марте отчетного года Уполномоченный обратился к Министру
здравоохранения и социального развития Российской Федерации с просьбой
проинформировать о ходе выполнения плана мероприятий по подготовке к
ратификации Конвенции ООН о правах инвалидов.
В апреле отчетного года из Минздравсоцразвития России
поступил ответ, извещавший о том, что Правительством Российской Федерации был
определен срок подготовки предложений по ратификации Конвенции и представления
проекта доклада Президенту Российской Федерации до 21 сентября 2011 года. В
сентябре отчетного года Уполномоченный задал министерству вопрос о судьбе
упомянутой Конвенции еще раз и получил новый ответ, согласно которому
законопроект о ее ратификации не поддержал Минфин России. В этом ведомстве
опасаются, что исполнение Конвенции может повлечь дополнительные финансовые
обязательства. Со своей стороны, Минздравсоцразвития России выразило крайне
осторожную надежду на то, что в таких обстоятельствах подготовка предложений по
приведению законодательства Российской Федерации в соответствие с Конвенцией о
правах инвалидов может быть осуществлена в 2012 году.
| 
