Она всегда была активной, шла напролом, не обращая внимания на свой юный возраст, любые трудности и препятствия. Этому способствовал, наверное, не только характер, но и то, что Татьяна Иванкина всегда занималась спортом и хореографией.
И когда ее старших друзей послали работать летом 1943 года на Каму на заготовку дров, а ей по возрасту ехать было не положено, она всеми правдами и неправдами добилась, чтобы ее тоже взяли на эту работу, чтобы быть там, где трудно. Может быть, помогло и то, что Таня всегда была рослой и крупной.
Все лето, стоя в воде, они вязали плоты. И вязали их до глубокой осени, когда вода уже была ледяной. А потом наступил ноябрь, река покрылась льдом, а рабочих, одетых в летнюю одежду, просто-напросто забыли. Чтобы не замерзнуть окончательно, бригада пошла домой пешком, но, к счастью, о них вспомнили и забрали в Казань.
Как и многие в ее годы, девочка рвалась на фронт. Сначала окончила курсы медсестер, потом - снайперские. Но из-за юного возраста на фронт не брали. И тогда она решила взять судьбу в свои руки: в свидетельстве о рождении старшего брата выправила имя Вячеслав на Валентину и ночью с подругой сбежала из дома. И успела, как говорится, запрыгнуть в последний вагон, причем, как в прямом, так и переносном смысле слова. Ее взяли медсестрой в санитарный поезд, на котором она прослужила два года. Когда поезд в Омске расформировали, девочку определили работать в военный госпиталь.
Вернулась Татьяна Иванкина домой только в 1946 году. Но, побыв немного дома, решила поехать по комсомольской путевке в Пермский край в город Губаху на Губахтяжстрой. Там она три года проработала табельщицей.
А когда вернулась в Казань и устроилась воспитательницей в детский сад, оказалось, что это и есть ее призвание - работать с детьми. И скольких она их воспитала, будучи вожатой в разных школах и воспитательницей в детских садиках! Доводилось ей работать и с так называемыми трудными детьми, хотя сама она их таковыми не считала. «Я никогда никого не оскорбляла, - вспоминает Татьяна Максимовна, - и дети всегда меня уважали. Просто надо было к каждому ребенку найти свой подход.
Вспоминается такой случай. Когда я работала в детском садике воспитательницей, был в моей группе настоящий шалунишка Гена, и дети его называли не иначе как «Генерал». Так вот сели мы кружком на занятии, а Гена сел верхом на стул спиной ко мне. Я не обращаю внимания. Ему это надоело, он повернулся и спросил: «А почему вы меня не наказываете?». А я: «Если тебе нравится так сидеть, то сиди». «Какая вы хитрая, - возмутился мальчишка, - и быстро сел как все»».
Судьба Татьяны Максимовны характерна для многих, чье детство и юность пришлись на время военного лихолетья: они рано повзрослели, сменив школьные парты на недетский труд. После войны им выпало восстанавливать разрушенное народное хозяйство. Они жили и работали по принципу: «Прежде думай о Родине, а потом о себе!».
Испытания военных лет теперь отзываются нездоровьем и другими жизненными трудностями.
Вот и с Татьяной Максимовной мы встретились, потому что она хотела рассказать нам о своих многочисленных проблемах. Сегодня она больна, одинока - да и просто брошена. История ее жизни - это история бесконечных болезней.
А началось все с той заготовки дров, когда девочка буквально отморозила ноги. По приезде домой она сильно заболела, покрылась страшными фурункулами. Вот и в Губахе она из-за постоянных недомоганий и усталости засыпала прямо за рабочим столом, а начальница подшучивала, мол, опять всю ночь прогуляла. Впервые инвалидность Татьяне Иванкиной определили в 39 лет!
Передо мной лежат многочисленные бумаги с обследованиями, и я понимаю, что на нашей героине нет живого места. А она говорит и говорит о том, как ей тяжело жить, как плохо она себя чувствует, как врачи и медсестры мало обращают внимания на ее просьбы, например, положить в больницу или назначить дополнительное обследование.
Вот, не далее как неделю назад, она попросила врача организовать инъекции дома, так как она не может ходить в поликлинику, и как соцработница пришла в назначенное время, а врача на месте не оказалось… И таких обид накопилось немало.
Я, конечно, не могу судить, насколько профессионально и ответственно работают врачи, хотя допускаю, что правда в словах Татьяны Максимовны есть - никому не хочется возиться со старыми людьми. От знакомых медиков не раз слышала, что есть негласное указание не класть в больницу тех, кому уже исполнилось 80 лет.
Но я не могу и осуждать всех их, вымазав одной краской. Но я знаю одно - Татьяна Максимовна, которой исполнилось 83 года, живет плохо: одна в частном доме, в котором пахнет давно немытым полом и посудой. Да и сама она, говорит, что «не помнит, когда в последний раз была в баньке».
А ведь она инвалид, участник Великой Отечественной войны, а к таким, по словам власть придержащих, отношение в нашей стране особое - в смысле, особый почет и особое уважение. Да только, похоже, не в случае Татьяны Максимовны Иванкиной. А ведь их, тех, кто работал для фронта, воевал на фронте, а потом всю жизнь жил с заработанными там ранами и болезнями, можно сосчитать по пальцам…
Миляуша САЛИМЗЯНОВА На фото: Т.М.ИВАНКИНА. 2000 г.
Когда началась Великая Отечественная война, Татьяне Максимовне Иванкиной было 12 лет. 