В истории человечества есть трагические даты, которые не
только объединяют или разъединяют целые народы, но и делят жизнь обычного
человека на «до» и «после». В июне этого года исполнится 70 лет как наша страна
подошла к пропасти, которую не смогли преодолеть около 27 миллионов человек. У
27 миллионов «после» уже не было
Война эта уже высочайшим количеством человеческих трагедий
заслужила название Великой. Поколенческий разрыв в 70 лет - слишком большой
разрыв с ныне живущими. До конца оценить подвиг безусых, недокормленных, с
саперными лопатками против танков, нынешнему «генерейшен ПИ», безусловно,
трудно. Однако, как показывает опыт, для молодого поколения России, как ни
пафосно это звучит, память о войне - это основание для исторического оптимизма. Лозунги типа «Спасибо деду за Победу!», украшавшие минувшей весной капоты
автомашин, не пустой звук для молодых водителей и не «пивной патриотизм», как
подобные знаки памяти оценили некоторые наблюдатели. Великая Отечественная война
слишком прочно вошла в нашу семейную память.
Эти темы кровной связи с людьми из 70-летнего далека будут
интересовать нашу редакцию в
наступившем году. Будем
размышлять вместе с читателями, как преодолеть тот поколенческий разрыв, который сейчас разъединил внуков и
дедов.
Чтобы почувствовать ту жизнь с запахом гари и пороха, нужно
вернуться в прошлое, примерить на себя шинель из грубого сукна, попробовать
перловой каши с тушенкой. Когда-то Илья Эренбург очень тонко определил то, что
мы сейчас пытаемся «почувствовать» про войну: «Война сложна, темна и густа, как
непроходимый лес. Она не похожа на ее описание, она и проще, и сложнее...» А
эта простота и сложность добывается из человеческих документов, из воспоминаний
и писем, по драматической напряженности которым никакие выдуманные сюжеты
современных военных блокбастеров в подметки не годятся.
Об одном таком случае рассказала историк Елена Сенявская.
«Мой отец был командиром танка. Он рассказывал, как они летом 1944 года
освободили женский концлагерь в Карелии.
В существах, которые вышли им навстречу, нельзя было распознать женщин, - так
они были истощены. Оживились они только тогда, когда поймали и привели их
мучителей, - начальника лагеря и охрану, не успевшую сбежать. Экипаж привязал
охранников к гусеницам танка. Отец пытался остановить самосуд, но ему сказали:
«Уйди, лейтенант! Не мешай». Впоследствии он вспоминал: «Никогда в жизни я не
видел такого дикого восторга в глазах живого существа, как в глазах этих
женщин, наблюдавших, как рвут на части их врагов. Вот она - психология войны.
Кстати, танкистов за это наказали: отозвали представления к наградам за
успешное наступление. Хорошо еще, что не отдали под трибунал, как сначала
собирались».
Связь поколений осуществляется и через учебники истории. Уже
почти 20 лет ученые всего мира делают усилия, чтобы написать справедливый и
честный учебник о произошедшем 70 лет назад. Сделать это трудно. Мешают
политики, амбиции, модная теперь приватизация национальной истории,
элементарное невежество. Ныне живущее поколение уже не может с точностью
ответить, кто, с кем и за что воевал.
Мудрый академик Александр Оганович Чубарьян, который много
сделал для того, чтобы над общим учебником о войне начали работать, обычно
говорит, что историей надо заниматься честно, не примешивая к выводам свои
человеческие эмоции. Он рассказывает, как трудно продвигается работа, как уже
пятнадцать лет собирается комиссия историков России и Германии и идут разговоры
о совместной подготовке учебных пособий. Но результата пока нет. Не получилось
у немцев написать общий учебник и с поляками. Эмоции пока зашкаливают, и
призывы ученых аппелировать только к фактам остаются втуне.
Людмила ИВАНОВА
|