 Мой будущий муж, с которым я познакомилась много лет назад, заставил обратить на себя мое внимание тем, что читал мне наизусть стихи. Перед этим я, сама выросшая на классической литературе, устоять не смогла. Сегодня, в век Интернета, дети практически, не читают книг. Однако ученые-литературоведы считают, что именно конкретные литературные произведения определили и продолжают определять типичные черты «русской души» Совсем недавно министр образования и науки России Дмитрий Ливанов «сочинил» необходимый список из ста книг, «рекомендуемых школьникам к самостоятельному прочтению». Это же исследование не говорит, что надо прочитать, а выясняет, какие книги читают и запоминают надолго российские читатели.
При опросе ученые попросили назвать 20 книг, которые запомнились и которые обязательно нужно прочитать, чтобы говорить с опрашиваемым на «одном языке». То есть назвать книги, которые составляют культурный код нации. Культурный код - это то, как мы видим мир и понимаем друг друга. Например, не прочитав «Горе от ума» или «Золотого теленка», невозможно оценить шутки окружающих или многие заголовки газет и журналов.
Сразу надо оговориться, что в опросе участвовали представители интеллигенции, то есть носители того самого так называемого культурного кода России, а именно журналисты, учителя, бизнесмены, инженеры, программисты, библиотекари, строители, студенты. Причем было выяснено, что этот слой, несмотря на совершенно разный род занятий, вполне однороден. Например, 66-летняя пенсионерка из Казани, назвала «главными» книгами, как классические «Отцы и дети» и «Муму» Тургенева, «Что делать?» Чернышевского, а также и более современные «Старик и море» Хемингуэя, «Жизнь взаймы» Ремарка, и даже совсем последние «Чемодан» Довлатова, «Гарри Потер» Роулинг. А, например, в анкету 17-летнего юноши из Северодвинска вошли такие авторы как Гоголь, Гайдар, Довлатов, Драгунский, Конан Дойль, Сэлинджер, Бредбери, Губерман.
Что касается классиков русской литературы, то базовый список, составленный еще в 30-х годах, актуален и сегодня. Это Пушкин, Лермонтов, Толстой, Чехов, то есть все главные писатели школьной программы. Эти писатели, как и прежде, основа культурной базы россиянина. Так как же сформировался наш культурный код?
1917-1935 - годы
всеобщего образования
Что интересно, в гимназических учеб-
никах 1883 года «наше все» Пушкин или Гоголь вообще не упоминаются. Это было время Ломоносова и Карамзина. Чуть позже «вошли в обиход» литературные критики Добролюбов, Чернышевский, Белинский, которые потом вместе с Пушкиным и Лермонтовым вошли в официальный канон. И они долгое время считались обязательными для образованного человека.
В школьных программах после Великой Октябрьской социалистической революции уроков литературы и истории как таковых не стало. Были только обществоведческие курсы, в которых литературные произведения использовались для иллюстрации тех или иных положений в классовой борьбе. Например, когда проходили тему «Крестьянские восстания», предлагалось читать «Капитанскую дочку» Пушкина. Когда в 7 классе дети изучали тему «Город», читали «Медного всадника» Пушкина, «Город желтого дьявола» Горького и т.д. Таким образом. Лермонтов и Толстой оставались за рамками, так как не удавалось их пристегнуть ни к одной теме.
Правда, в конце 20-х годов была сделана попытка систематизировать наше литературное наследие. Были «легализованы» Грибоедов, Лермонтов, Гоголь, Тургенев, Толстой, Достоевский, Гончаров, Чехов. В 30-е годы начинает формироваться школьная программа, которая существует и сегодня. Правда, из этого списка был исключен Достоевский, которого терпеть не мог Ленин, говоря «На эту дрянь у меня нет свободного времени». И только при Хрущеве «Преступление и наказание» было восстановлено в учебниках по литературе.
С тех пор литература XIX века остается практически неизменной. Зато радикально изменился список литературы ХХ века. Например, «Поднятая целина» Шолохова была «изгнана» из учебников, а появились стихи Пастернака, «Реквием» Анны Ахматовой, «Один день Ивана Денисовича» Солженицина.
1930-1950 - годы
советских «трудных лет»
В этот период на пике популярности
оказались книги о вечном и большом. В литературе искали нравственные опоры, чувства самоуважения и изображения тех человеческих качеств, которые помогают выжить в условиях несовместимых с жизнью. Примером такой литературы стал «Гамлет» Шекспира. Только за одно десятилетие вышло четыре перевода «Гамлета», самым знаменитым из которых стал пастернаковский в 1941 году. Получилось так, что у Гамлета читатель учился благородству, у Достоевского - совести, чести - у «Двух капитанов» Катаева, чувству юмора - у Остапа Бендера Ильфа и Петрова.
1952-1970 - годы шестидесятников
Кстати, начало 70-х годов - эпоха дей-
ствительно массового чтения в СССР. Журнал «Иностранная литература» имеет тираж 700 тысяч, а все равно не хватает! Культурный код пополняется внешкольными Толстым и Достоевским, переводятся Маркес и Воннегут. Возвращается Булгаков со своей «Белой гвардией». Это было время, когда Маркес и его «Сто лет одиночества», Воннегут, братья Стругацкие открыли читателям другую, волшебную и магическую сторону реальности. Читатели стали осознавать, что мир устроен нерационально, что вера в исторический прогресс и исторический оптимизм наивна, что нельзя спасти мир, зато можно попытаться любить и этим самым спасти себя и своих близких.
1952-1996 - перестроечная эпоха
К концу 1987 года пала цензура и в те-
чение нескольких лет люди прочитали все, что до этого было запрещено. Что самое интересное, не так много книг вошло в культурный код во времена перестройки. Вошли Кафка и его «Процесс», «Мастер и Маргарита» Булгакова, ОБЭРИУты Хармса, «Властелин колец» Толкина, предвестник будущей фантазийной эпохи.
1997-2013 - годы новой литературы
Три книги стали самыми главными пун-
ктами культурного кода нашего времени: эпопея Джоан Роулинг о Гарри Потере, «Generatin «П» Пелевина и …. Библия. Если разобраться, то, по мнению литературоведов, в них очень много общего. Прежде всего, все они преодолели все мыслимые и немыслимые пороги популярности. Например, Пелевин со своим «Generation П» стал первым российским литератором, стартовые тиражи которого перевалили за 350 тысяч. Роулинг - всемирная рекордсменка по продажам. Ее книги продавались со скоростью 375 тысяч копий в час в день выхода. О популярности Библии можно и не говорить. Эти книги поистине стали народными. Они рассказывают о новой реальности, где маленький человек может все. 11-летний Гарри Поттер побеждает злого волшебника, наркоман у Пелевина с помощью цифровых персонажей управляет государственной политикой, верующий чудесным образом исцеляется. Одним словом, герой нового времени может творить мир по своей воле, по своему образу и подобию.
Чтобы стать частью культурного кода книга должна не только соответствовать духу своего поколения, отражать свое время. Она должна содержать нечто большее, чтобы быть интересной и востребованной во все времена. А это означает, прежде всего, отвечать или пытаться отвечать на самые главные вопросы, которые ставит жизнь.
Поэтому не все книги, популярные в те или иные времена, удостаиваются этого звания. Например, в 1913 году российский интеллигент читал помимо Блока и Толстого поэта Надсона и романиста Мережковского, в 30-х - «Метелицу» Фадеева, в 60-х - «Туманность Андромеды» Ефремова, в 70-х - Пикуля… Даже среди этих авторов только несколько имен можно уверенно назвать достойными этого звания.
Ася ГАЙФУЛЛИНА
(по материалам журнала «Русский репортер»)
|
